Доисторического человека во всех стадиях развития, проделанных им, мы знаем по предметам и утвари, оставшимся после него, по сохранившимся сведениям о его искусстве, религии и мировоззрении, дошедшим до нас непосредственно или традиционным путем в сказаниях, мифах и сказках, и по сохранившимся остаткам образа его мыслей в наших собственных обычаях и нравах. Кроме того, в известном смысле он является нашим современником. Еще живут люди, о которых мы думаем, что они очень близки первобытным народам, гораздо ближе нас, и в которых мы поэтому видим прямых потомков и представителей древних людей. Таково наше мнение о диких и полудиких народах, душевная жизнь которых приобретает особый интерес, если мы в ней можем обнаружить хорошо сохранившуюся предварительную степень нашего собственного развития. Если это предположение верно, то сравнение должно открыть большое сходство в «психологии первобытных народов», как ее показывает нам этнография, с психологией невротиков, насколько мы с ней познакомились благодаря психоанализу, и оно даст нам возможность увидеть в новом свете знакомое уже и в той и в другой области.
По внешним и внутренним причинам я останавливаю мой выбор для этого сравнения на племенах, выделяемых этнографами как самых диких, несчастных и жалких, а именно на туземцах самого молодого континента – Австралии, сохранившего нам и в своей фауне так много архаического, исчезнувшего в других местах.
Туземцев Австралии рассматривают как особую расу, у которой ни физически, ни лингвистически незаметно никакого родства с ближайшими соседями, меланезийскими, полинезийскими и малайскими народами. Они не строят ни домов, ни прочных хижин, не обрабатывают земли, не разводят никаких домашних животных, кроме собаки, не знают даже гончарного искусства. Они питаются исключительно мясом различных животных, которых убивают, и кореньями, которые выкапывают. Среди них нет ни королей, ни вождей. Собрания взрослых мужчин решают общие дела. Весьма сомнительно, можно ли допустить у них следы религии в форме почитания высших существ. Племена внутри континента, вынужденные вследствие недостатка воды бороться с самыми жестокими жизненными условиями, по-видимому, во всех отношениях еще более примитивны, чем жители побережья.
Мы, разумеется, не можем ждать, что эти жалкие нагие каннибалы окажутся в половой жизни нравственными в нашем смысле, в высокой степени ограничивающими себя в проявлениях своих сексуальных влечений. И тем не менее, мы узнаем, что они поставили себе целью с тщательной заботливостью и мучительной строгостью избегать инцестуозных половых отношений. Больше того, вся их социальная организация направлена к этой цели или находится в связи с таким достижением.
Вместо всех отсутствующих религиозных и социальных установлений у австралийцев имеется система тотемизма. Австралийские племена распадаются на маленькие семьи, или кланы, из которых каждая носит имя своего тотема. Что же такое тотем? Обыкновенно животное, идущее в пищу, безвредное или опасное, внушающее страх, реже растение или сила природы (дождь, вода), находящиеся в определенном отношении ко всей семье. Тотем, во-первых, является праотцем всей семьи, кроме того, ангелом-хранителем и помощником, предрекающим будущее и узнающим и милующим своих детей, даже если обычно он опасен для других. Лица одного тотема связаны священным, само собой влекущим наказания обязательством не убивать (уничтожать) своего тотема и воздерживаться от употребления его мяса (или от другого доставляемого им наслаждения). Признак тотема не связан с отдельным животным или отдельным существом, но связан со всеми индивидами этого рода. Время от времени устраиваются праздники, на которых лица одного тотема в церемониальных танцах изображают или подражают движениям своего тотема.
Тотем передается по наследству по материнской или отцовской линии; весьма вероятно, что первоначально повсюду был первый род передачи, и только затем произошла его замена вторым. Принадлежность к тотему лежит в основе всех социальных обязательств австралийцев; с одной стороны, она выходит за границы принадлежности к одному племени и, с другой стороны, отодвигает на задний план кровное родство.
Тотем не связан ни с областью, ни с местоположением. Лица одного тотема живут раздельно и мирно уживаются с приверженцами других тотемов.
А теперь мы должны, наконец, перейти к тем особенностям тотемистической системы, которые привлекают к ней интерес психоаналитика. Почти повсюду, где имеется тотем, существует закон, что члены одного и того же тотема не должны вступать друг с другом в половые отношения, следовательно, не могут также вступать между собой в брак . Это и составляет связанную с тотемом экзогамию.
Этот строго соблюдаемый запрет весьма замечателен. Он не оправдывается ничем из того, что мы до сих пор узнали о понятии или о свойствах тотема. Невозможно поэтому понять, каким образом он попал в систему тотемизма. Нас поэтому не удивляет, если некоторые исследователи определенно полагают, что первоначально – в древнейшие времена и соответственно настоящему смыслу – экзогамия не имела ничего общего с тотемизмом, а была некогда к нему добавлена без глубокой связи в то время, когда возникла необходимость в брачных ограничениях. Как бы там ни было, соединение тотемизма с экзогамией существует и оказывается очень прочным.
В дальнейшем изложении мы выясним значение этого запрета.
а) Соплеменники не ждут, пока наказание виновного за нарушение этого запрета постигнет его, так сказать, автоматически, как при других запретах тотема (например, при убийстве животного тотема), а виновный самым решительным образом наказывается всем племенем, как будто дело идет о том, чтобы предотвратить угрожающую всему обществу опасность или освободить его от гнетущей вины. Несколько строк из книги Фрэзера могут показать, как серьезно относятся к подобным преступлениям эти, с нашей точки зрения, в других отношениях довольно безнравственные дикари.
В Австралии обычное наказание за половое сношение с лицом из запрещенного клана – смертная казнь. Все равно, находилась ли женщина в той же самой группе людей или ее взяли в плен во время войны с другим племенем, мужчину из враждебного клана, имевшего с ней сношение, как с женой, излавливают и убивают его товарищи по клану, так же как и женщину. Однако в некоторых случаях, если им удастся избежать на определенное время того, чтобы их поймали, оскорбление прощается. У племени та-та-ти в Новом Южном Уэльсе в тех редких случаях, о которых известно, был умерщвлен только мужчина, а женщину избивали или поражали стрелами, или подвергали ее и тому, и другому, пока не доводили до полусмерти. Причиной, почему ее не просто убивали, было предположение, что, может быть, она подверглась насилию. Точно так же при случайных любовных отношениях запрещения клана соблюдаются очень точно, нарушения таких запрещений оцениваются как гнуснейшие и караются смертной казнью (Howitt).
b) Так как такое же жестокое наказание полагается и за мимолетные любовные связи, которые не привели к деторождению, то мало вероятно, чтобы существовали другие, например, практические мотивы запрета.
c) Так как тотем передается по наследству и не изменяется вследствие брака, то легко предвидеть последствия запрета, например, при унаследовании со стороны матери. Если муж принадлежит к клану с тотемом кенгуру и женится на женщине с тотемом эму, то дети, мальчики и девочки, все эму. Сыну, происшедшему из этого брака, благодаря правилу тотема, окажется невозможным кровосмесительное общение с матерью и сестрами, которые также эму .
d) Но достаточно одного указания, чтобы убедиться, что связанная с тотемом экзогамия дает больше, следовательно, и преследует больше, чем только предупреждение инцеста с матерью и сестрами. Она делает для мужчины невозможным половое соединение со всеми женщинами его клана, т. е. с целым рядом женщин, не находящихся с ним в кровном родстве, так как рассматривает всех этих женщин как кровных родственников. С первого взгляда совершенно непонятно психологическое оправдание этого громадного ограничения, далеко превосходящего все, что можно поставить наряду с ним у цивилизованных народов. Кажется только ясным, что роль тотема (животного), как предка, принимается здесь всерьез. Все, что происходит от того же тотема, считается кровным родством, составляет одну семью, и в пределах этой семьи все считается абсолютным препятствием к сексуальному соединению, даже самые отдаленные степени родства.
Табу – полинезийское слово, которое трудно перевести, потому что у нас нет больше обозначаемого им понятия. Древним римлянам оно было еще известно; их sасег было тем же, что табу полинезийцев; точно так же и?’’??? греков,. Kodausch древних евреев, вероятно, имели то же значение, которое полинезийцы выражают посредством их табу, а многие народы в Америке, Африке (Мадагаскар), Северной и Центральной Азии – аналогичными названиями.
Ограничения табу представляют собой не что иное, нежели религиозные или моральные запрещения. Они сводятся не к заповеди бога, а запрещаются собственно сами собой. От запретов морали они отличаются отсутствием принадлежности к системе, требующей вообще воздержания и приводящей основание для такого требования. Запреты табу лишены всякого обоснования. Они неизвестного происхождения. Непонятные для нас, они кажутся чем-то само собой разумеющимся тем, кто находится в их власти.
Wundt называет табу самым древним неписаным законодательным кодексом человечества. Общепринято мнение, что табу древнее богов и восходит ко временам, предшествующим какой бы то ни было религии.
Так как мы нуждаемся в беспристрастном описании табу, чтобы подвергнуть его психоаналитическому исследованию, то я привожу цитату из статьи «Taboo» из «Encyclopedia Britanica», автором которой является антрополог Northcote W. Thomas. «Строго говоря табу обнимает только: а) священный (или нечистый) признак лиц или вещей; b) род ограничения, вытекающий из этого признака, и с) святость (или нечисть), происходящую вследствие нарушения этого запрещения. Противоположность табу в Полинезии называется „nоа“, что означает „обычный“ или „общий“...
«В ином смысле можно различать отдельные виды табу:
1. Естественное или прямое табу, являющееся результатом таинственной силы (Мала), связанное с каким-нибудь лицом или вещью;
2. Переданное или непрямое табу, также исходящее от той же силы, но или а) приобретенное или b) переданное священником, вождем или кем-нибудь другим; наконец,
3. Табу, составляющее середину между двумя другими видами, именно, когда имеются в виду оба фактора, как, например, когда мужчина присваивает себе женщину. Название табу применяется также и к другим ограничениям ритуала, однако не все, что скорее можно назвать религиозным запретом, следует причислять к табу».
«Цели табу разнообразны: цель прямого табу состоит в: а) охране важных лиц, как-то: вождей, священников, предметов и т. п. от возможных повреждений; b) в защите слабых – женщин, детей и вообще обыкновенных людей против могущественного Маnа (магической силы) священников и вождей; с) в защите от опасностей, связанных с прикосновением к трупам или с едой известной пищи и т. п.; d) в охране важных жизненных актов, как-то: родов, посвящения взрослого мужчины, брака, сексуальной деятельности; е) в защите человеческих существ от могущества или гнева богов и демонов; f) в охране нерожденных и маленьких детей от разнообразных опасностей, угрожающих им вследствие их особой симпатической зависимости от их родителей, если, например, последние делают известные вещи или едят пищу, прием которой мог бы передать детям особенные свойства. Другое применение табу служит защите собственности какого-нибудь лица, его орудий, его поля от воров» и т. д.
«Наказание за нарушение табу первоначально предоставляется внутренней действующей автоматически организации. Нарушение табу мстит за себя. Если присоединяется представление о богах и демонах, имеющих связь с табу, то от могущества божества ожидается автоматическое наказание. В других случаях, вероятно, вследствие дальнейшего развития понятия, общество само берет на себя наказание дерзнувшего, преступление которого навлекает опасность на его товарищей. Таким образом, первые системы наказания человечества связаны с табу».
«Кто преступил табу, сам благодаря этому стал табу. Известных опасностей, проистекающих от нарушения табу, можно избегнуть, благодаря покаянию и религиозным церемониям».
Тотемизм представляет собой систему, заменяющую у некоторых примитивных народов Австралии, Африки и Америки религию и образующую основу социальной организации. Мы знаем, что шотландец Mac Lennan (1869) привлек всеобщий интерес к феномену тотемизма, к которому до того относились как к курьезу, и высказал предположение, что большое количество обычаев и нравов в различных древних и современных обществах нужно понимать как остатки тотемической эпохи. С тех пор науки в полном объеме признали это значение тотемизма. Как одно из последних мнений по этому вопросу, процитирую следующее место из «Элементов психологии народов» W. Wundt"a (1912). «Обобщая все это, мы приходим с большой вероятностью к заключению, что некогда тотемическая культура везде составляла предварительную ступень дальнейшего развития и переходную ступень между состоянием примитивного человека и веком героев и богов».
Катехизис тотемистической религии:
1. Нельзя ни убивать, ни есть определенных животных, но люди воспитывают отдельных животных этого рода и ухаживают за ними.
2. Случайно погибшее животное оплакивается и хоронится с такими же почестями, как соплеменник.
3. Иногда запрещение употреблять в пищу относится только к определенной части тела животного.
4. Если под давлением необходимости приходится убить животное, которое обыкновенно нужно щадить, то перед ним надо извиниться, постараться ослабите нарушение табу убийства разнообразными искусственными приемами и оправданиями.
5. Если животное приносится в жертву по ритуалу, то его торжественно оплакивают.
6. В некоторых торжественных случаях, в религиозных церемониях, надевают шкуры определенных животных. Там, где тотемизм еще сохранился, это – шкуры животного тотема.
7. Племена или отдельные лица называются именами животных, именно животных тотема.
8. Многие племена пользуются изображением животных, как гербом, и украшают им свое оружие; мужчины рисуют изображение тотема на своем теле или татуируют его изображение на коже.
9. Если тотем принадлежит к страшным или опасным животным, то предполагается, что оно щадит членов названного его именем племени.
10. Животное тотем охраняет и предупреждает об опасности лиц, принадлежащих к племени.
11. Животное тотем возвещает своим поклонникам будущее и служит им вождем.
12. Члены племени одного тотема часто верят в то, что связаны с животным тотема узами общего происхождения.
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Введение
Тотемизм возник из веры той или иной группы людей в их родство с определённым видом животных, растений и сил природы. Тотем был, чаще всего животным, идущим в пищу. Это животное могло быть безвредным или опасным, милым или внушающим страх. Реже тотемом было растение или сила природы (дождь, вода, огонь).
“Табу” полинезийское слово, которое трудно перевести, потому что сейчас нет больше обозначаемого им понятия. В настоящее время значение табу разветвляется в двух противоположных направлениях. С одной стороны, оно означает - святой, священный. С другой стороны - жуткий, опасный, запрещенный. Таким образом, с табу связано представление чего-то, требующего осторожности. Чаще всего оно выражается, по существу, в запрещениях и ограничениях.
Возникновение табу в истории человека очень важный момент, ибо если бы не эти многочисленные и разнообразные табу, то сейчас не было бы и никакого цивилизованного общества.
Появление тотемизма в обществе первобытных людей, также немало важное звено в истории человека, т.к. тотемизм является одним из пластов религиозного верования.
1. Возникновение тотемизма
В книге "Тотем и табу" Фрейд создает своего рода психоаналитический миф. В основе его - драматическая история сыновей, убивших и съевших отца, которого они ревновали к своим матерям. Фрейд весьма произвольно конструирует общественную организацию наших дорелигиозных предков, опираясь на гипотезу Дарвина-Аткинсона о первобытной орде, состоящей из женщин и их детей и возглавляемой старейшиной - патриархом. Инцест - брак между кровными родственниками - тогда еще не был табуирован, и главарь мог вступать в половые связи со всеми женщинами, включая собственных сестер и дочерей. Юноши, достигшие половой зрелости, изгонялись старым вожаком. Изгнанные сыновья, лишенные доступа к женщинам, объединились и расправились с отцом. Но затем, охваченные чувствами вины и раскаяния, чтобы искупить свой грех они сделали своего отца объектом религиозного почитания. Из психологического феномена, известного как комплекс Эдипа, возникла религия. Согласно современному определению, Эдипов комплекс (или отцовский комплекс) - это группа в значительной степени бессознательных идей и чувств, концентрирующихся вокруг желания обладать родителем противоположного пола и устранить родителя своего пола. У мальчиков это обычно проявляется ненавистью к отцу или даже желанием его смерти с одновременной любовью к матери. Обратный (негативный) Эдипов комплекс проявляется, наоборот, в любви к отцу и неприязнью к матери. Однако, очень часто эти две формы комплекса сочетаются.
Религия возникла в форме тотемизма, где убитый отец стал тотемом своих потомков: ведь первобытные люди называют тотем своим предком или праотцом. Свои амбивалентные чувства к отцу - любовь и ненависть - сыновья перенесли на тотемное животное. Ежегодно они устраивали тотемические обряды, воспроизводящие убийство отца посредством обрядового убийства и употребления в пищу тотемного животного. Так некогда убитый и съеденный отец превратился в тотемное животное, а древняя каннибальская трапеза - в ритуальную тотемическую трапезу-жертвоприношение. Тотемистическая религия произошла из осознания сыновьями своей вины как "попытка успокоить это чувство и умилостивить оскорбленного отца поздним послушанием".
Со временем "заместитель" отца - тотем превратился в бога. Бог развитых религий психологически является идеализацией образа отца. В боге отец снова приобретает свой человеческий образ.
Возникновение тотемизма можно объяснить верой первобытного человека в его духовное единство с природой. Ведь, не мало найдено в пещерах -- местах обитания первобытных людей -- странных рисунков. На рисунках изображены невероятные чудовища с ногами людей и мордами коз, с оленьими рогами и человеческим туловищем.
2 Тотем в различных племенах
Согласно археологическим исследованиям в различных районах Земли, тотем существовал в глубокой древности у многих народов. К примеру у народов, проживающих в лесных областях Южной Америки от Гвианы до Патагонии, в Северной Америке и Австралии.
Вместо всех отсутствующих религиозных и социальных установлений у австралийцев имеется система тотемизма. Австралийские племена распадаются на маленькие семьи или кланы, из которых каждая носит имя своего тотема. Тотем считается праотцом всей семьи, кроме того, ангелом хранителем или помощником, предрекающим будущее и милующим своих детей, даже если он опасен для других. Тотемными покровителями у австралийцев обычно являются кенгуру, опоссум, ящерица, летучая мышь и пр. Лица одного тотема связаны священным, в случае нарушения обязательства: не убивать своего тотема и воздерживаться от употребления его мяса (или от другого доставляемого им наслаждения), нарушитель несёт наказания. Признак тотема не связан с отдельным животным или отдельным существом: он связан со всеми индивидами этого рода. Время от времени в племенах устраиваются праздники, на которых лица одного тотема в церемониальных танцах изображают или подражают движениям своего тотема.
Тотем передаётся по наследству по материнской или отцовской линии. Фрейд предполагал, что первоначально повсюду был первый тип передачи (по материнской линии) и, только затем произошла его замена вторым. Принадлежность к тотему лежит в основе всех социальных обязательств австралийцев. С одной стороны, носители одного тотема принадлежат к одному племени и, с другой стороны, тотем отодвигает на задний план кровное родство. Тотем связывает крепче, нежели, кровные или родственные узы. Тотем не связан ни с областью, ни с месторасположением племени. Лица одного тотема могут жить раздельно и мирно уживаться с приверженцами других тотемов.
Тотемом у финикийцев являлась Свинья. У индусов - корова. Народы севера почитают ворона. У племён Индии Оран и Мунда тотемами являются ястреб, сокол. Цапля и пр.
Жители Арсинонта поклонялись священным пресмыкающимся. Для них откармливали гусей и рыб, украшали их ожерельями и браслетами, а после смерти превращали их в мумии.
К северу от Гималаев тотемизм обнаружен у монголоидных племён. У якутов это лебедь, ворона и пр.
В Африке у племён бегуаны тотемами являются крокодил (у клана бакуена), рыбы (у клана батлипи), лев (у клана балаунга), дикий виноград (баморара).
3 . Возникновение табу
К проблеме табу Фрейд так же подошел со стороны психоанализа, то есть исследования бессознательной части индивидуальной душевной жизни.
Возникновение табу Фрейд объясняет той же историей: после того как сыновья убили своего отца, их охватили чувства вины и раскаяния. И чтобы искупить свой грех и предотвратить жестокую борьбу за женщин в своей среде, сыновья создали законы - табу. Табу запрещали инцест и допускали брачно-половое общение только с женщинами из групп с другими тотемами. Табу представляли собой не что иное, как религиозные или моральные запрещения. Оно также жестко регулировало все стороны жизни и господствовали над ними. Табу в первобытном обществе служили средством охраны обычая.
Вполне возможно, что впервые табу возникли из-за случайных столкновений с неудачей первобытного человека (к примеру в быту). Позднее их стали вводить вожди и шаманы -- колдуны, которыми, как считалось, руководят духи-призраки и даже боги. Страх перед возмездием духа был столь велик в сознании первобытного человека, что порой, нарушив табу, он умирал от ужаса, и такие драматичные эпизоды в огромной мере укрепляли власть табу над живыми.
Причиной возникновения табу (в частности запретов на употребление в пищу какого-либо животного) был тотемизм.
Кроме запретов (табу) в первобытном обществе возникли такие способы регулирования, как дозволение и позитивное обязывание (только в зачаточной форме). Дозволения имели место в случаях определения видов животных и времени охоты на них, видов растений и сроков сбора их плодов, пользования той или иной территорией, источниками воды и др. Позитивное обязывание имело целью организовать необходимое поведение в процессах приготовления пищи, строительства жилищ, разжигания костров, изготовления орудий и др.
4 . Табу в различных племенах
религиозный тотем табу запрет
Изучая жизнь племен патриархального уровня развития, еще сохранившихся в Азии, Австралии Африке и Америке, Фрейд сделал поразительное открытие. Оказалось, что во всех этих племенах каким-то поразительным образом действует система нравственных запретов, регламентирующих все важнейшие стороны жизни. Почти повсюду, где имелся тотем, существовал закон, что члены одного и того же тотема не должны вступать друг с другом в половые отношения, следовательно, не могут вступать между собой в брак.
То же наблюдается и у народов Аляски, в племенах Тлингит и Хайда. В этих племенах были запрещены браки между родственниками по прямой линии: родными братьями и сестрами.
Тайлор в книге "Первобытная культура" рассказывает о запретах которые существуют в племенах, быт которых схож с бытом первобытного общества. Например, один из запретов у индусов - запрет на спасение утопающего. Индусы не станут спасать человека, который тонет в священном Ганге. Кстати, это же жестокое отношение к утопающему разделяют племена Малайского архипелага. У примитивных камчадалов это запрещение имеет самую замечательную форму. Они считают большой ошибкой спасать утопленника: тот, кто спасёт его, утонет после сам. Даже если человек как - нибудь случайно упал в воду, то для него считалось большим грехом выбираться из неё: если ему предназначено тонуть, он делает грех, спасаясь от утопления. Никто не стал бы пускать его к себе в жилище, говорить с ним, давать ему пищу или жену, считая его умершим. Если бы человек упал в воду в присутствии людей, они бы не стали ему помогать, а напротив, утопили бы его.
Этим же дикарям запрещено близко подходить к огнедышащим горам будто бы там живут духи и варят себе пищу. Купаться в горячих источниках тоже грех, так как они верят в существование морского духа, имеющего вид рыбы (Митгк).
Табу у эскимосов - они не смели смешивать в пищу земную и морскую живность.
Одно из табу у индейцев Северной Америки запрещало сбор морских двустворчатых моллюсков в летне-осенний период.
В племенах индусов был запрет на употребление в пищу ребёнком той еды, о которой часто думала его мать, будучи ещё беременной.
Залусам запрещено приводить в племя больных людей, из - за страха перед мёртвыми телами. Они выбрасывают вон и покидают в лесах больных людей.
Вождям и жрецам в Полинезии не разрешалось притрагиваться руками к пище, поэтому кормить их обязаны были другие. Их посуда, одежда и другие принадлежности не могли использоваться другими людьми под страхом болезни и смерти. Соблюдения таких же предосторожностей в первобытных обществах требовали по отношению к девушкам во время первой менструации, к женщинам после родов, человекоубийцам, лицам, находящимся в трауре,.
У маори всякий, кто имел дело с мертвецом -- помогал доставить его на место захоронения или прикасался к костям умершего человека,-- оказывался почти в полной изоляции от окружающих. Он не мог ни войти в дом, ни вступить в контакт с тем или иным лицом, ни прикоснуться к какому-либо предмету без того, чтобы не навести на него порчу. Он даже не мог дотронуться до пищи руками, которые были столь сильно табуированы и нечисты, что делались бесполезными. Еда ставилась для него на землю, он должен был садиться или становиться на колени и со сложенными за спиной руками, как мог, поедать ее. В некоторых случаях его кормление возлагалось на другого человека: последний старался, протянув руку, делать свое дело так, чтобы не дотронуться до табуированного.
Предписание, которое запрещает людям, находившимся в контакте с мертвецом, прикасаться к пище руками, видимо, распространено по всей Полинезии. Так, на островах Самоа «те кто ухаживали за покойником, тщательнейшим образом избегали иметь дело с пищей, и их, как беспомощных младенцев, целыми днями кормили другие. Считалось, что в случае нарушения этого правила бог домашнего очага наказывал виновных облысением и выпадением зубов».
Индейцы-шусвап (Британская Колумбия) изолируют вдовцов и вдов во время ношения траура и запрещают им дотрагиваться до своей головы и тела; чаши и сосуды для приготовления и подачи пищи, которыми они пользуются в это время, не могут использоваться никем другим.
На островах Таити родившую женщину на две или три недели помещают во временный шалаш, построенный на священной земле. В течение этого срока ей воспрещается дотрагиваться до пищевых продуктов, и кормить ее должны другие. Если в этот период к ребенку прикоснулось другое лицо, то оно подвергалось до совершения обряда очищения тем же запретам, что и мать.
Согласно Фрейду, из древнего отцеубийства выросли религия, социальная организация, и нравственность.
Согласно Тайлору религия возникла из-за тесного переплетения анимизма (вера в духов и души, управляющих людьми, предметами и явлениями окружающего мира) с другими религиозными представлениями первобытности. С фетишизмом (верой в сверхъестественные свойства некоторых неодушевленных предметов), магией (обряды, связанные с верой в сверхъестественную способность человека воздействовать на других людей и окружающую действительность) и тотемизмом.
В наше время преобладает мнение, что первоначальным пластом религиозных верований, скорее всего, был тотемизм, в котором первобытные люди в единственно возможной для них тогда форме осознавали свою неразрывную, как бы родственную связь, с непосредственным природным окружением.
Остатки тотемизма, фетишизма, магии сохранились фактически во всех религиях, а также в традициях и быту народов мира. К примеру, для греческого мировоззрения было характерно представление о всеобщей одушевлённости природы. Каждое природное явление, каждая река, каждая гора и роща имели своё божество: Церерс - богиня растительности, Нептун - бог моря. Змеи занимают видное место в религиях мира, как воплощение божеств. Они до сих пор служат предметами поклонений у негров Невольничьего Берега.
Запрет на убийство коровы в Индии, табу на свиней у израильтян и мусульман -- отдаленные отголоски седой старины, когда эти животные были священными тотемами.
Табу в первобытном обществе в течение длительного времени был единственной формой общественного регулирования. В настоящее время запреты также лежат в основе регулирования социальной структурой.
Системы запретов у многих народов в конце концов трансформировались в виде моральных норм, религиозных правил. Из запретов выросла самобытная культура.
Архаические представления, перешедшие в народные поверья и поэзии, указывают на очевидную связь между первобытным воззрением и уцелевшим от старины обычаем (сказки о водяных, леших, домовых и пр.)
Размещено на Allbest.ru
Подобные документы
Фрейд як засновник психоаналізу, автор так званої психоаналітичної концепції релігії. "Тотем і табу" - перша робота Фрейда, у якій він звернув увагу не на індивідуальну, а на колективну психологію. Явище "табу" в працях Фрейда. Релігія як ілюзія людини.
контрольная работа , добавлен 12.03.2010
Основные этапы зарождения религии в первобытном обществе. Первобытные верования в эпоху патриархата. Дорелигиозный период. Развитие ритуалов и мифов. Религиозные верования людей неолита. От первообытного общества к формированию государств.
реферат , добавлен 12.12.2006
Религиозные верования, обряды и эзотерические обычаи славян. Смысл, сущность и основные функции религии. Древние языческие боги. Погребальный обряд предков. Русь после крещения. Велес (Волос). Неведомая и нечистая сила. Домовой. Хлевник. Овинник.
реферат , добавлен 28.05.2008
Особенности проблемы возникновения религии, ее сущность и развитие. Формы первобытных верований: тотемизм, фетишизм, анимизм, магия, табу. Анализ религии древних развитых цивилизаций (Египет, Месопотамия, Индия, Греция, Рим, славянское язычество).
реферат , добавлен 01.02.2011
Характерні риси примітивних релігій: тотемізма, табу, землеробського культа, фетишизма та магії. Сукупність табу, що накладалися жерцями і вождями та охоплювали різні сторони життя. Система магічних дій, виконавці магічних обрядів та їх здатності.
презентация , добавлен 12.03.2014
Уровень общественного развития полинезийцев. Резкое кастовое деление общества и сакрализация власти вождей. Категории жрецов и методы их действия. Ритуалы культа, табу и вера в мана. Представления о загробном мире. Пантеон богов и космогонические мифы.
реферат , добавлен 23.02.2010
Религия как историческая категория культуры. Ее сущность, истоки и формирование. Концепции соотношения ее с культурой. Особенности древних форм религий: тотемизма, анимизма, магии и фетишизма, характеризующих верования и обряды первобытного человека.
реферат , добавлен 17.05.2011
Понятие веры, как особое эмоционально-психологическое состояние человека. Особенности религиозной веры. Религиозное сознание: соотношение рациональной и эмоционально-волевой сторон. Религиозный культ: содержание, функции. Религиозные организации, их типы.
реферат , добавлен 23.05.2009
Религиозные представления на начальных этапах развития человечества. Длительный безрелигиозный период в истории жизни человечества. Бессилие первобытного человека - причина возникновения религии. Факты, созданные на основании раскопок древних рукописей.
реферат , добавлен 09.06.2008
Трактовки термина "секта". Возникновение сектантских образований. Их признаки и виды. Специфика развития сектантства в российском обществе и его социальные последствия. Опасности со стороны религиозных объединений деструктивного и оккультного характера.
“ТОТЕМ И ТАБУ”
“ТОТЕМ И ТАБУ” (Totem und Tabu) - одна из основных работ 3. Фрейда, посвященная прояснению позиций психоанализа в области социальных наук. Книга имеет подзаголовок “О соответствиях в душевной жизни дикарей и невротиков” (в русском переводе менее точно: “Психология первобытной культуры и религии”). Четыре эссе, составившие эту книгу, были первоначально опубликованы в издаваемом Фрейдом журнале “Imago” в 1912-13: Teil l, 1912, Bd. I (l), . 17-33, Teь Π, 1912, Bd. l (3), S. 213-227, Bd. l (4), S. 301-333, Teü Ш, 1913, Bd. 2 (l), . 1-21, Teü IV, 1913, Bd. 2 (4), S. 357408. Втомже 1913 они вышли под одной обложкой (Freud S. Totem und Tabu. Lpz.-W.).
Фрейд указывает на совпадение фантазий душевнобольных с космогониями древних народов, что побуждает его распространить идею параллелизма онтогенетического и филогенетического развития, признанную в биологии, также и на душевной жизни. Душевнобольной и невротик в таком случае сближаются с первобытным человеком, что, в свою очередь, открывает свести то, что у них имеется общего, к типу инфантильной душевной жизни. В частности, Фрейд проводит параллель между неврозами навязчивых состояний и феноменом . Невроз навязчивости можно было бы называть “болезнью табу”. Главное навязчивых запретов у нервнобольных с табу состоит в том, что запреты и в том, и в другом случае не мотивированы и происхождение их загадочно. В случае невроза, как и при табу, главным и основным запрещением является прикосновение (часто именуется боязнью прикосновения). Навязчивым запретам свойственна подвижность; как и табу, они способны переходить с одного объекта на . Но если происхождение табу - загадка, по Фрейду, то механизм невроза открыт психоанализом. Типичная “история болезни” такова: вначале, в раннем детстве, проявляется сильное наслаждения от прикосновения, которого вполне специфична. Этому наслаждению противопоставляется извне запрет на совершение именно этого прикосновения. Запрещение оказывается сильнее, чем , которое стремится выразиться в прикосновении, но вследствие примитивной психической конституции ребенка запрету не удается целиком уничтожить влечение. Следствием запрета стало лишь то, что влечение ( от прикоснове
ния) подверглось вытеснению и перешло в . Сохранились и запрет, и влечение; влечение, потому что было вытеснено, а не уничтожено, и запрет, потому что, если бы его не стало, влечение перешло бы в и осуществилось.
Возникает психологическая констелляция, которую Фрейд называет “амбивалентным отношением” индивида к какому-либо предмету или действию. Человек постоянно желает прикоснуться, повторить это , но при этом постоянно страшится его. Противоположность этих тенденций невозможно примирить - ведь они локализованы в душевной жизни так, что не входят друг с другом в прямой контакт. Запрет осознается. Стремление к наслаждению бессознательно. По образцу навязчивых запретов Фрейд конструирует историю табу. Табу представляет собой очень древние запреты, когда-то извне наложенные на примитивных людей, т. е. насильственно навязанные этому поколению предыдущим. Это запреты на поступки, к которым имелась большая . Они сохранялись от поколения к поколению лишь вследствие , благодаря родительскому и общественному авторитету, но, возможно, у последующих поколений они уже стали частью унаследованной психической организации, чем-то вроде врожденных идей. Но из того факта, что табу удержалось, следует, что первоначальное наслаждение от совершения запрещенного действия по-прежнему существует у народов, придерживающихся табу. “У них имеется амбивалентная направленность по отношению к запретам табу; в бессознательном им больше всего хочется нарушить их, но в то же они боятся этого; они потому именно боятся, что желают этого, и у них сильнее, чем наслаждение. Желание же у каждого представителя такого народа бессознательно, как у невротика” (Фрейд 3. “Я” и “Оно”. Труды разных лет, т. 1. Тбилиси, 1991, с. 226). Однако существует и принципиальное отличие - невроз как индивидуальное психическое отличается от табу как продукта культуры. При неврозе идет о запрете сексуального прикосновения, тогда как при табу запретное прикосновение имеет не только сексуальный , но и более общий смысл нападения, овладения, подчеркивания значимости собственной личности, т. е. антиобщественного действия в самом широком смысле слова. Поэтому запрета - мотив. Неврозы происходят из запрета сексуальных влечений, тогда как “соответствующие образования культуры зиждутся на социальных влечениях, т. е. таких, которые произошли от слияния эротических и эгоистических компонентов” (там же, с. 267). На этой основе Фрейд формулирует принципиальные положения психоанализа о роли либидонозных влечений в формировании основных культурных и социальных институтов человечества. Он ставит о связи табу инцеста (и возникающей в связи с этим экзогамии) и запрета на убийство тотемного животного с социальной организацией тотемного клана.
Абсолютный запрет на убийство тотема нарушается лишь в одном-единственном случае: в случае принесения тотема в жертву на общем празднике клана, когда тотема убивают и оплакивают (т. н. тотемная трапеза). Необычное сочетание табу на убийство и тотемной трапезы ведет Фрейда к гипотезе, которая, как он полагает, “может показаться фантастической”. По Дарвину, изначальное состояние человеческого общества - первичная орда. В орде тотемизма еще нет, как нет ни религии, ни социальной организации. Там есть вожак, жестокий ревнивый отец, владеющий всеми самками и изгоняющий подрастающих сыновей. Тотемизм здесь возникает следующим образом. “В один прекрасный день изгнанные братья соединились, убили и съели отца и положили т. о. конец отцовской орде... Жестокий отец был, несомненно, образцом, которому завидовал и которого боялся каждый из братьев. В акте поедания они осуществляют отождествление с ним, каждый из них усвоил себе часть его силы. Тотемистическая трапеза, может быть, первое празднество человечества, была повторением и воспоминанием этого преступного деяния, от которого многое взяло свое начало: социальные организации, нравственные ограничения и религия ” (с. 331).
Результатом убийства отца стало появление нравственности. Собственно, оба табу тотемизма и есть начало нравственности. Одно из них - запрет убийства тотема - покоится на эмоциональных мотивах. Отцовский амбивалентен. С одной стороны, отец - ненависти, ибо он - препятствие на пути удовлетворения стремлений к власти и сексуальных влечений. В то же время он - предмет любви и восхищения. Запрещение убивать животное-тотем - это сожаления и раскаяния детей.
Другое табу - запрет инцеста - имеет более практические основания. Братья заключили союз для того, чтобы одолеть отца, но по отношению к женщинам они оставались соперниками друг друга. Если бы каждый, как отец, стремился овладеть всеми женщинами, возникший союз немедленно бы распался. “Братьям, если они хотели жить вместе, не оставалось ничего другого, как, быть может, преодолеть сильные непорядки, установить инцестуозный запрет, благодаря которому все они одновременно отказались от желанных женщин, ради которых они прежде всего и устранили отца. Они спасли т. о. организацию...” (там же, с.ЗЗЗ).
Так возникли зачатки нравственности и социальной организации. Одновременно табу, защищающее тотемного животного, представляется первой попыткой создания религии. Если действительно отца, то в обращении с этим животным заложено большее, чем просто сожаление и . Это - стремление загладить вину и осуществить своего рода примирение с отцом. Тотемистическая - это, по Фрейду, “договор с отцом”. Последний дает все, что может ребенок ожидать от отца: заботу, защиту, покровительство, а сыновья обещают взамен хранить его жизнь, т. е. не повторять того деяния, что в реальности свело в могилу настоящего отца. “При этом создались черты, определявшие впоследствии религии. Тотемистическая произошла из сознания вины сыновей, как попытка успокоить это чувство и умилостивить оскорбленного отца поздним послушанием. Все последующие религии были попытками разрешить ту же проблему, - различными - в зависимости от культурного состояния, в котором они предпринимались, и от путей, которыми шли, но все они преследовали одну и ту же цель - реакцию на великое , с которого началась и которое до сих пор не дает покоя человечеству” (с.334).
Эти идеи были достаточно хорошо обоснованы на уровне биологических, антропологических и исторических знаний того времени ( и онтогенетический параллелизм Э. Геккеля, первобытной орды Ч. Дарвина, “психология народов” В. Вундта, антропологические студии Л. Моргана, Дж. Фрейзера, У. Робертсона-Смита и др.). Фрейд отмечал, что его гипотеза не дает полного и исчерпывающего объяснения религии, морали, социальной организа
ции, неоднократно говорил о необходимости соблюдать осторожность в проведении параллелей в душевной организации “дикарей” и невротиков. В то же время он выражал осторожную уверенность в том, что описанное в книге событие убийства отца не и не продукт невротического воображения, а реальное событие.
Полностью весь глубокий смысл фрейдовской концепции табу раскрывается в заключительном, четвертом очерке книги. Третья же часть (“Анимизм, и всемогущество мысли”) представляет собой достаточно беглую попытку в духе заявленного в начале книги подхода (параллель филогенетического и онтогенетического развития в истолковании душевной жизни) провести аналогию между основными этапами духовного развития человечества и этапами развития индивидуальной душевной жизни, т. е., по Фрейду, либидонозного развития. Этапы духовного развития человечества - это соответствует в таком случае нарциссизму, религиозная фаза - ступени любви к объекту, характеризуемой привязанностью к родителям, а научная фаза составляет параллель тому состоянию зрелости индивида, когда он отказывается от принципа наслаждения и ищет свой во внешнем мире, приспособляясь к реальности” (там же, с. 282).
“Тотем и табу” не только одна из самых знаменитых и революционных работ Фрейда, но и его самая любимая работа, которую он высоко ценил на протяжении всей своей жизни, постоянно к ней возвращался и цитировал. По мнению Томаса Манна, “с чисто художественной точки зрения [“Тотем и табу”], несомненно, самая совершенная из работ Фрейда, по своему построению и литературной форме принадлежащая к высшим достижениям немецкой эссеистики” (Цит. по: FreudS. Studienausgabe, Bd. К, Fischer. Fr./M., 1974, S. 290). Л. Г. Ионин
Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .
